Мой малыш появился на свет в 2013 году, 23 мая, в 25 недель беременности, с весом 680 граммов. И уже через сутки был переведён из Снегирёвки в 17-ю больницу.
Так сложились обстоятельства, что незадолго до этого моя подруга, сама врач, лежала в этой больнице с недоношенной дочкой. Поэтому я знала, что больница хорошая и это немного успокоило меня, я поняла, что мне повезло. А насколько сильно, это я уже потом узнала. Сказать, что я переживала за сына, это ничего не сказать. Всё время, что я не могла взять на руки моего ребёнка, было адом. Смотреть на глубоко недоношенных детей тяжело, вера в то, что такое беспомощное существо может выжить, очень слаба. Я выписалась из роддома только через 4 дня, это время кроху навещал муж и моя мама. Потом уже и я смогла быть с малышом ежедневно и помогать чем могу - молоком и своим присутствием. Надо отметить, что условия для пребывания мам в больнице очень хорошие. Комнаты для сцеживания, палаты реанимации, интенсива, отделения - всё светлое, новое и поддерживается в идеальной чистоте. Пока мы пребывали в 17-ой, я этому не придавала большого значения, казалось, что так и должно быть. Но на 4-м месяце жизни нас с ребенком перевели в 1-ю ДГБ для обследования. И вот тогда я оценила чистоту и порядок в нашей альма-матер. Очень жаль, что нет здесь палат для мам и детей, где родительницы могли бы находиться с ребёнком всегда, в том числе и ночевать. Они есть, но платные, а этого мало, да и не все могут себе позволить. Я уверена, что совместное нахождение - непременное условие для быстрой выписки и успешного лечения. Могу сказать, что все три месяца, что я была оторвана от малыша, я находилась в тяжёлой депрессии. Но как только в 1-ой больнице я смогла взять ребёнка на руки и не отпускать его, пока сама этого не захочу, вся депрессия прошла в тот же миг, я стала спокойна и позитивна. Ребенок сразу пошёл на поправку, и мы чудесно избежали тяжёлых осложнений такого раннего рождения. Кстати, о том, что в 17-ой больнице работает психолог, я узнала только через 3 года после выписки. А ведь его помощь может быть полезна 100% мам.
Вела нас Марина Олеговна Прохорова, врач УЗИ-диагностики. За время нахождения в больнице я очень прониклась к этому доктору симпатией, хотя она и умеет держать дистанцию с пациентами. Но она, как могла, поддерживала во мне веру и не давала лишней надежды. Остальные врачи, с которыми мы сталкивались, вели себя примерно так же, за исключением кардиолога, которая, похоже, страдает профессиональным выгоранием и сама нуждается в помощи психолога.
В связи с глубокой недоношенностью сыну поставили диагноз ретинопатия. Форма и стадия были ужасными, задняя агрессивная самая тяжёлая. Первую операцию по коагуляции сосудов проводила доктор в 17-ой больнице, и операция была проведена довольно жёстко. Вторая операция проводилась на Авангардной, уже гораздо мягче. Отслойку сетчатки удалось остановить. В итоге зрение сохранили. А в дальнейшем мы эффективно поработали и над его улучшением с офтальмологом из областной клинической больницы. Специалисты с Моховой 38 тоже были полезны, но не столь эффективны. Сохраняется угроза атрофии зрительного нерва – распространённое осложнение этой формы ретинопатии. Но мы предпринимаем всё возможное, чтобы этого не допустить, а именно следуем рекомендациям врача. Сейчас у сына очки, один глаз - 5, второй почти единица. И это прекрасный результат. Мы очень благодарны за его глазки. Низкий поклон всем, кто приложил к этому руку – от хирургов до остеопата, проводившего специальные упражнения, улучшающие кровообращение в глазах.
Ещё один диагноз – бронхо-лёгочная дисплазия нам сняли в 3 года, хотя на самом деле могли бы снять и намного раньше. Просто мы не наблюдались у пульмонологов так регулярно, как нужно, признаю, что это было моей ошибкой. Но я чувствовала, что в этом плане всё в порядке.
Много усилий мы приложили для абилитации ребёнка дома. Массаж делали каждый месяц, ходили к остеопату, гомеопату. Нашли прекрасного педиатра, которая помогла нам восстановить убитую антибиотиками микрофлору ЖКТ при помощи народных методов. После этого аппетит ребенка стал отличным, а до лечения была настоящая мука накормить малыша! Как жаль, что этой информации нет в открытом доступе – как лечить дисбактериоз недоношенных. Нам повезло, а многие и сейчас страдают от плохого аппетита. Мы переживали, что ребёнок плохо растёт, он, и правда, сильно отставал по всем физическим показателям. Хотя в процентном соотношении к весу-росту при рождении он двигался гигантскими темпами. Но в сравнении со своими доношенными сверстниками был крошечным. Зато интеллектуальный и психоэмоциональный уровень всегда были на высоте. Уже 1,5 года сынок знал весь алфавит, а заговорил в 9 месяцев. А вот пошёл поздно, лишь в 1 год и 7 месяцев и только после помощи остеопата – нормально ползать и ходить не давала родовая травма таза. Сейчас всё позади, мой Вася обычный четырёхлетний мальчик, который обожает Лего, обладает феноменальной памятью, любит книжку про Мяули и мультик про Щенячий патруль, обожает посещать кафе и уверен, что станет пожарным.
P.S.: Понимаю, что эту часть могут вообще не пропустить, но не могу не сказать о том, что считаю важным. О очень надеюсь, что буду услышана врачами. Пребывание малышей на руках мам и пап жизненно необходимо для крох, от этого стабилизируется состояние обеих сторон, а это наиважнейший стимул для выхаживания этих детей. Жаль, что этой возможности нет в 17-ой больнице. Сколько апноэ и ретинопатий можно было бы избежать, если бы мамы могли дольше держать детей на руках, прижимать к груди. Метод кенгуру практикуется с такими детьми в отстающих странах, где нет возможности держать детей на кислороде и в кювезах. Родители вынуждены согревать малышей теплом своего тела, необходимость в кислороде отпадает, из-за этого ретинопатия не развивается так агрессивно. Наше же пребывание с малышами было ограничено минимальным временем и довольно строгим отношением персонала, как будто мы приходили к заключённым, а не к собственным детям в реанимацию. Это в корне неверный подход. Он, конечно, облегчает работу персонала, но не состояние мам и детей. Но и за то, что было с нами в этой больнице (кроме отношения кардиолога) я безгранично благодарна всем, кто там служит, ведь такая работа – это истинное служение!
PP.SS. : никогда не забуду, как с душевной вахтершей, охранником и прохожими мы отталкивали нагло припаркованную напротив выезда из ворот больницы машину. А в это время мой ребенок находился в машине реанимации за этими самыми воротами. Скорая не могла выехать за пределы учреждения и отвезти ребёнка на кардиологическую операцию. А машина крепко стояла на ручнике. Но мы справились))
Спасибо за всё!